Неточные совпадения
Рыженькая лошадка, на которой ехал папа, шла легкой, игривой ходой, изредка опуская
голову к груди, вытягивая поводья и
смахивая густым хвостом оводов и мух, которые жадно лепились на нее.
Последний, если хотел, стирал пыль, а если не хотел, так Анисья влетит, как вихрь, и отчасти фартуком, отчасти
голой рукой, почти носом, разом все сдует,
смахнет, сдернет, уберет и исчезнет; не то так сама хозяйка, когда Обломов выйдет в сад, заглянет к нему в комнату, найдет беспорядок, покачает
головой и, ворча что-то про себя, взобьет подушки горой, тут же посмотрит наволочки, опять шепнет себе, что надо переменить, и сдернет их, оботрет окна, заглянет за спинку дивана и уйдет.
Главный кассир начал ходить по комнате. Впрочем, он более крался, чем ходил, и таки вообще
смахивал на кошку. На плечах его болтался старый черный фрак, с очень узкими фалдами; одну руку он держал на груди, а другой беспрестанно брался за свой высокий и тесный галстух из конского волоса и с напряжением вертел
головой. Сапоги он носил козловые, без скрипу, и выступал очень мягко.
Человек медленно снял меховую куртку, поднял одну ногу,
смахнул шапкой снег с сапога, потом то же сделал с другой ногой, бросил шапку в угол и, качаясь на длинных ногах, пошел в комнату. Подошел к стулу, осмотрел его, как бы убеждаясь в прочности, наконец сел и, прикрыв рот рукой, зевнул.
Голова у него была правильно круглая и гладко острижена, бритые щеки и длинные усы концами вниз. Внимательно осмотрев комнату большими выпуклыми глазами серого цвета, он положил ногу на ногу и, качаясь на стуле, спросил...
Он наклонил
голову — подбородок и щеки его расплылись, упираясь в грудь, — поставил чашку на стол,
смахнул платком капли кофе с серых брюк и вытер потное лицо.
Пётр кивнул
головою, глядя на жену; неуклюже согнув спину, она смотрела под ноги себе, на маленький холмик, по которому Никита сосредоточенно шлёпал лопатой.
Смахивая пальцами слёзы со щёк так судорожно быстро, точно боялась обжечь пальцы о свой распухший, красный нос, она шептала...
Узкая, сдавленная в висках
голова Сосунова походила на щучью (в горном правлении его так и называли «щучья
голова»), да и сам он
смахивал на какую-то очень подозрительную рыбу.
— Пес ее,
голова, знает! А пожалуй, на то
смахивало, — отвечал он и замолчал; потом, как бы припомнив, продолжал: — Раз, братец ты мой, о казанской это было дело, поехала она праздничать в Суровцово, нарядилась,
голова, знаешь, что купчиха твоя другая; жеребенок у нас тогда был, выкормок, конь богатый; коня этого для ней заложили; батька сам не поехал и меня, значит, в кучера присудил.
— Она! Как есть она! — вихрем проносилось в
голове девочки. И радостная слезинка повисла на ее реснице. За ней другая, третья… Выступили и покатились крупные градины их по заалевшемуся от волнения личику. Слезы мешали смотреть… Застилали туманом от Дуни милое зрелище родной сердцу картины… Вот она подняла руку, чтобы
смахнуть досадливые слезинки… и вдруг что-то задела локтем неловкая ручонка… Это «что-то» зашаталось, зашумело и с сухим треском поваленного дерева тяжело грохнулось на пол.
Глаза его украдкой остановились на ее профиле, на ее стане, на линии ее
головы. Да, она
смахивала на кокотку; но в ту минуту вся трепетала влечением к нему, жаждой примирения, любовью, искупающею всякий грех.
У Гарнье-Пажеса была преоригинальная внешность. Тогдашние карикатуры изображали всегда его седую
голову с двумя длинными прядями у лица, которые расходились в виде ятаганов. Он
смахивал на старого школьного учителя и был тогда еще очень бодрый старик.
Никогда я не встречал англичанина с такой наружностью, тоном и манерами, как Льюис. Он ни малейшим образом не
смахивал на британца: еще не старый брюнет, с лохматой
головой и бородой, смуглый, очень живой, громогласный, с. йервными движениями, — он скорее напоминал немца из профессоров или даже русского, южанина. Тогда я еще не знал доподлинно, что он был еврейского происхождения.
Все мы тогда чувствовали себя необыкновенно веселыми и счастливыми, бог весть отчего и почему. Никому и в
голову не приходило сомневаться в силе и могуществе родины, исторический горизонт которой казался чист и ясен, как покрывавшее нас безоблачное небо с ярко горящим солнцем. Все как-то
смахивали тогда на воробьев последнего тургеневского рассказа: прыгали, чиликали, наскакивали, и никому в
голову не приходило посмотреть, не реет ли где поверху ястреб, а только бойчились и чирикали...
— Как есть простота. Раздевай его догола, он сам будет помогать скидать с себя одежду; долби ему ворона клювом
голову, не
смахнет рукой. А признайся, дяденька, мастерски сыграл я комедь, хоть бы Расплюеву. Чуть-чуть было не сорвалось, как стал читать проповедь. Да разом поправился, захныкал так, что любому актеру лучше не состроить. Откуда взялись слезы.
Ермак тряхнул
головой. Якову показалось, что он этим движением
смахнул слезу, нависшую на его реснице. За минуту до этого грозный, свирепый разбойник теперь плакал перед своей жертвой.
Последний, впрочем, резким движением
головы смахнул ее и твердой, ровной походкой вышел в переднюю, а затем на крыльцо, у которого уже позвякивала бубенцами и колокольчиками княжеская тройка сытых лошадей с блестящей шерстью.
Сегодня, в девять часов вечера, назначен съезд. Вчера всю ночь обдумывал речь, которую буду говорить на съезде, но ничего не обдумал. Горничная Марья Дементьевна советует мне быть во фраке, говоря, что во фраке я много интереснее и
смахиваю на благородного кавалера. Подарил ей за это шерстяную вязаную косынку на
голову.